02 апреля 2025
25 марта 2025
В День работника культуры мы взяли интервью у заведующей пошивочным цехом Калининградского областного музыкального театра, модельера Натальи Аксёненко
– Наталья, как ваши жизнь и профессия оказались связаны со сценой?
– В первый раз я попала в закулисье Музыкального театра, когда пошла на свидание с будущим мужем. Его мама работала заведующей пошивочным цехом и устроила нам нечто вроде экскурсии по складам с костюмами. Помню, как она накинула мне на плечи огненную лисью шубу из какого-то спектакля, и это был настолько яркий, захватывающий момент, что меня осенило: я хочу принадлежать этому миру. Тогда мне было 19 лет. Я окончила обучение в Лицее моды, работала на производстве по пошиву чехлов для автомобилей, ушла в декрет, воспитывала детей. И вот тогда судьба и привела меня в театр. Несколько лет трудилась портнихой, теперь возглавляю мастерскую.
– С чего начинается и чем завершается работа пошивочного цеха при подготовке нового спектакля?
– Начинается с обсуждения. Ко мне приходят режиссер и художник по костюмам с готовыми эскизами и мы детально проговариваем характеры персонажей, закупки материалов, смету. Если есть музыка, мне дают её послушать, я читаю сценарий. Из впечатлений и разговоров в голове начинает складываться картина будущего творения. Самое интересное – поиск и приобретение тканей, ибо я бываю в таких подвалах, куда нормальные люди за покупками не ходят. Ради кусочка старинного кружева буквально рою носом землю. Мы закупаем материалы в строительных магазинах, сэконд-хендах, на блошиных рынках. Когда этот этап позади, начинается обсуждение фасонов и кроя. Нюансы костюмов определенной эпохи требуют соответствующих знаний, мы читаем соответствующую литературу. Потом мы начинаем шить, а художник приходит в основном на примерки, вносит коррективы. Мы также учитываем мнение актеров, ведь для них костюм – вторая кожа, они должны чувствовать себя комфортно. Бывает и так, что у актеров и их дублеров разные костюмы, хотя эскиз один. За два дня до премьеры наступает ответственный момент сдачи, когда наши швеи сидят наизготовку с иголками в руках. Артисты впервые выходят на сцену в новых костюмах, и режиссёр внимательно смотрит, чего не хватает, что лишнее. Там бантик нужен, здесь длину убрать… Мы вносим последние штрихи. После премьеры одежда переходит хранителям – костюмерам, они за ней ухаживают. Но на ремонт она опять возвращается в нашу мастерскую.
– Сколько костюмов требуется создать для одного спектакля?
– Это зависит от самого спектакля, к примеру, для «Робин Гуда» было сшито 93 комплекта.
– Пожалуйста, назовите сотрудниц вашей мастерской. Трудно ли подобрать кадры?
– Это три портнихи и один закройщик – Ольга Григорьева, Елена Рябкова, Евгения Кашинская и Ирина Джахангирова. Очень умелые дамы с золотыми руками и огромным опытом. Хотелось бы больше персонала, но собрать коллектив в театральную мастерскую довольно трудно. С этим набором качеств нужно либо родиться, либо в нужный момент вдохновиться лисьей шубой. Мы не ходим сюда за зарплатой. Если честно, я вообще не хожу на работу, это просто суть моей жизни, плавно перетекающая из утра в вечер.
– Самый необычный костюм, который вам приходилось создавать?
– Они все по-своему интересные, в театре нет простых костюмов. Например, в «Капитанской дочке» Пугачёв выходит в величественной красной мантии. Это был нестандартный крой, я три раза докупала ткань, потому что изначально мы не представляли себе этот сумасшедший расход. Она была вручную покрашена, внутри был сделан каркас, чтобы она держалась на артисте. Он очень органично с этой мантией работал, так легко ей размахивал, что я дрожала за кулисами: не дай бог вырвется из рук, упадёт в зал и травмирует кого-нибудь, она ведь такая тяжёлая!
– Приходится ли работать с нетипичными материалами: бумагой, пластиком и подобными?
– Бумагу мы не используем, но если говорить о нестандартных методах, в той же «Капитанской дочке» мы обрабатывали материалы поливиниловым спиртом. Ткань после него становится жёсткой, похожей на бумагу, ей можно придать фактуру, и она в этой фактуре остаётся. Мы можем даже запекать ткань в духовке для сохранения формы!
– Предпочитаете ли вы какой-либо определённый стиль или эпоху?
– Всё зависит от настроения, тем более что мысли материальны. Я в этом не раз убеждалась. Стоит мне начать думать о Клеопатре, через какое-то время всплывает египетская тема. Мои желания падают в руки, как созревшие плоды.
– Над созданием костюмов к какому спектаклю сейчас работает мастерская?
– Это сразу три спектакля: «Журавли» на военную тему, «Кукольный дом» и комедия «Девчата». Очень ждём и готовимся.
– Бывают ли непредвиденные ситуации, связанные, допустим, с внезапной порчей костюма?
– Редко, но случаются. Когда после спектакля тебе приносят штаны с разошедшимся средним швом, ты недоумеваешь, как же артист вышел из этой пикантной ситуации? Поверьте, они делают это настолько изящно и виртуозно, что репутация остаётся незапятнанной. Иногда после стирки садится ткань или актёры резко полнеют или худеют, но театральные костюмы создаются по особой технологии, когда за 20 минут их можно как расставить, так и ушить. Чем больше переработок переживает костюм, тем он интереснее смотрится на сцене.
– Кто или что вас вдохновляет в вашей работе?
– Книги по истории костюма, я их обожаю и скупаю, хотя они очень дорогие. Мы с нашими сотрудницами частенько их перелистываем, и обсуждение рюшей и декольте затягивается надолго. Эстетическое удовольствие дарят эскизы художников по костюмам. Уникальный обмен идеями и энергией между творческими людьми – самое удивительное в мире театра.
– За все эти прекрасные наряды вас благодарят?
– Зрители выражают признательность в соцсетях. Коллеги говорят спасибо. Актёры вообще называют нас феями и спрашивают при встрече: «Много нафеячили?». Наша мастерская – это магия, мы здесь колдуем и творим. Порой рассматриваешь вещь, которую когда-то создала, и не помнишь, как дошла до такого решения, как это удалось вообще? Это был миг волшебства, который не повторится. Но будут новые озарения – снова и снова.
Текст: Ольга Ларионова
Фото: Вячеслав Качалов
Источник: газета «Калининградское время»